Когда мне минуло шесть лет, произошло событие, коренным образом изменившее всю мою жизнь: у меня родилась сестра.
До ее появления мое маленькое "я" невольно казалось мне центром мира. Казалось, что мама, и няня, и наша тесная квартирка -- все это создано исключительно для меня. Конечно, я этого не думала словами, но таково было мое мироощущение. Мама вообще была "всем". Жизни вне ее я себе не представляла. Я также инстинктивно требовала ее присутствия и любви, как воздуха, еды и сна. И той любви и ласки, которую мне мама давала, мне было достаточно, потому что иной я и не знала. Однако мама хотя и любила меня, конечно, но, в то время, как я родилась, слишком еще была полна своей личной драмой с отцом, своей молодой жизнью, так что я занимала в ее душе второстепенное место. А сестра -- может быть, "благодаря" своей болезненности, тревоге за ее жизнь -- заняла сразу первенствующее место в мамином сердце. Мама полюбила ее страстно, буквально не могла надышаться на нее; и вот чутким детским сердцем я поняла, какая может быть настоящая мамина любовь, и поняла, что у меня этой любви нет, что мне надо довольствоваться остатками. Меня не обижали, не наказывали, меня только -- отодвигали. Я все время чувствовала себя лишней: мне не было места в маминых объятиях, в них всегда лежала сестричка. Я все время слышала слова: "Ты большая, уступи, отдай, отодвинься, слезь..."
Так или иначе, много мне пришлось в жизни, как и всякому, видеть горя: терять близких, хоронить дорогие чувства, но этих первых уроков горя, тоски и одиночества, которые испытало мое семилетнее сердце, я не забуду никогда. | Cuando cumplí seis años, ocurrió algo que cambió radicalmente toda mi vida: nació mi hermana.
Antes de que ella apareciera, me parecía natural que mi pequeño "yo" fuera el centro del mundo. Me parecía que todo –mi mamá, la niñera y nuestro piso minúsculo– estaba hecho exclusivamente para mí. Claro que esto no lo pensaba en palabras, pero esta era mi percepción del mundo. Mamá lo era "todo" y yo no me podía imaginar la vida al margen de ella. Yo exigía su presencia y su amor de una manera instintiva, igual que el aire que respiraba, la comida o el dormir. Me bastaba con aquel amor y aquellas caricias que recibía de mamá porque no conocía otra cosa. A pesar de todo, cuando yo nací, mamá –aunque me quería, claro está– estaba tan inmersa en su drama personal con papá, en su joven vida, que yo ocupaba en su alma un lugar secundario. En cambio, mi hermana –quizás "gracias" a su estado enfermizo que ponía su vida en peligro– tuvo enseguida un lugar prioritario en el corazón de mamá. La madre la quería apasionadamente y le mostraba una ternura infinita; y yo, con mi corazón sensible de niña, entendí cómo podía ser el auténtico amor de madre y que este amor no era para mí, y que tenía que conformarme con los restos. A mí no me ofendían, no me castigaban, sólo me dejaban de lado. Siempre sentía como si sobrara: no había lugar para mí en los brazos de mamá, siempre eran para mi hermanita. Siempre sentía las palabras: "Tú eres mayor, déjala, dáselo, apártate, aquí…"
De una forma o de otra, me han pasado muchas cosas en la vida, como a todo el mundo, y he vivido el dolor, la pérdida de seres queridos, la renuncia a sentimientos preciosos, pero nunca olvidaré estas primeras lecciones de dolor, tristeza y soledad que sufrió mi corazón en su séptimo año.
|